8-965-972-2088
УТВЕРЖДЕН
Президиумом Верховного Суда
Российской Федерации
20 июля 2011 года
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАЗРЕШЕНИЯ СУДАМИ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С ВОСПИТАНИЕМ ДЕТЕЙ
Верховным Судом Российской Федерации совместно с верховными,
краевыми, областными и иными равными им судами проведено обобщение
судебной практики разрешения в 2008-2010 годах споров, связанных с
воспитанием детей.
В силу статьи 38 Конституции Российской Федерации материнство и
детство, семья находятся под защитой государства. Забота о детях, их
воспитание – равное право и обязанность родителей.
Основным нормативно-правовым актом, регулирующим отношения
по воспитанию детей на территории Российской Федерации, является
Семейный кодекс Российской Федерации (далее – СК РФ).
В силу части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации
общепризнанные принципы и нормы международного права и
международные договоры Российской Федерации являются составной
частью ее правовой системы, и если международным договором
Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные
законом, то применяются правила международного договора.
Нормы, регулирующие отношения по воспитанию детей, содержатся
в Конвенции о правах ребенка.
К правоотношениям с участием граждан государств, являющихся
членами Содружества Независимых Государств, применяются также
положения Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по
гражданским, семейным и уголовным делам, принятой 22 января 1993 г. в
г. Минске государствами – членами Содружества Независимых Государств
и вступившей в силу для Российской Федерации 10 декабря 1994 года
(далее – Минская конвенция). При этом подписанная 7 октября 2002 года в
г. Кишиневе государствами – участниками Содружества Независимых
Государств Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по
гражданским, семейным и уголовным делам (далее – Кишиневская
конвенция) в настоящее время применению не подлежит, поскольку она
вступает в силу для подписавшего ее государства после ратификации им
данной Конвенции (статья 120 Конвенции), однако Российская Федерация
эту Конвенцию не ратифицировала, в связи с чем в силу положений
пунктов 3, 4 статьи 120 Кишиневской конвенции в отношениях между
Российской Федерацией и другими участниками этой Конвенции
продолжает применяться Минская конвенция от 22 января 1993 г.
Кроме того, при разрешении споров об определении места
жительства детей при раздельном проживании родителей, а также об
осуществлении родительских прав родителем, проживающим отдельно от
ребенка, суды, в частности, применяют Федеральный закон от 24 июля
1998 г. № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской
Федерации».
Разъяснения по применению семейного законодательства содержатся
в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27
мая 1998 г. № 10 «О применении судами законодательства при разрешении
споров, связанных с воспитанием детей» (далее – постановление Пленума
Верховного Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. № 10).
Анализ судебной практики показал, что суды в большинстве случаев
правильно определяют законодательство, подлежащее применению к
спорным отношениям, учитывают правовые позиции Конституционного
Суда Российской Федерации и разъяснения Пленума Верховного Суда
Российской Федерации, содержащиеся в постановлении от 27 мая 1998 г.
Учитывая, что большинство споров о детях рассматривается по
месту жительства ответчика (статья 28 ГПК РФ), суды правильно
возвращали заявления в связи с нарушением этого правила со ссылкой на
пункт 2 части 1 статьи 135 ГПК РФ и с указанием, в какой конкретно суд
следует обратиться заявителю по данному спору.
Вместе с тем обобщение судебной практики показало, что у судов
имеются различные точки зрения по вопросу о том, как определяется
территориальная подсудность дела при одновременном заявлении
требований о лишении родительских прав и взыскании алиментов.
Одни суды (например, Владимирский областной суд, Ростовский
областной суд) полагают, что в указанном случае истец вправе предъявить
такой иск как по месту жительства ответчика, так и по месту своего
жительства.
Такой вывод, по мнению судов, вытекает из положений части 3
статьи 29 ГПК РФ, согласно которой иски о взыскании алиментов и об
установлении отцовства могут быть предъявлены истцом также в суд по
месту его жительства. При этом из данной нормы не следует, что правило
об альтернативной подсудности применяется только к случаям
одновременного предъявления требований об установлении отцовства и о
взыскании алиментов. Учитывая это, суды полагают, что если наряду с
требованием о лишении родительских прав предъявлено и требование о
взыскании алиментов, для которого действует правило об альтернативной
подсудности, то истец вправе подать такое заявление как в суд по месту
жительства ответчика, так и в суд по месту своего жительства.
В частности, судебная коллегия по гражданским делам Ростовского
областного суда, отменив определение Зерноградского районного суда,
которым было возвращено исковое заявление прокурора Зерноградского
района в интересах несовершеннолетних о лишении их матери Ч.
родительских прав и взыскании алиментов в связи с неподсудностью
спора этому районному суду, указала, что судом допущено нарушение
части 3 статьи 29 ГПК РФ, в соответствии с которой иски о взыскании
алиментов могут быть предъявлены истцом в суд по месту его жительства.
Учитывая, что несовершеннолетние проживают в Зерноградском районе и,
кроме требований о лишении родительских прав, заявлены и требования о
взыскании алиментов, спор подсуден Зерноградскому районному суду.
Другие суды (например, Архангельский областной суд, Алтайский
краевой суд) считают, что иск о лишении родительских прав подсуден
суду по месту жительства ответчика независимо от того, предъявлено или
нет одновременно требование о взыскании алиментов. В обоснование
такой позиции Архангельский областной суд исходит из того, что
Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации не
устанавливает альтернативной или исключительной подсудности дел о
лишении родительских прав, в том числе при одновременном
предъявлении требований о лишении родительских прав и взыскании
алиментов. Поэтому дела, связанные с воспитанием детей, подлежат
рассмотрению исходя из общего правила территориальной подсудности,
установленного статьей 28 ГПК РФ (по месту нахождения ответчика).
Алтайский краевой суд считает, что суды, которые полагают, что в
случае одновременного предъявления требований о лишении родительских
прав и взыскании алиментов иск в силу части 3 статьи 29 ГПК РФ может
быть предъявлен также в суд по месту жительства истца, ошибочно
толкуют процессуальный закон. По мнению Алтайского краевого суда,
поскольку в соответствии с пунктом 2 статьи 71 СК РФ лишение
родительских прав не освобождает родителя от обязанности содержать
своего ребенка, а в соответствии с пунктом 3 статьи 70 СК РФ суд при
рассмотрении дела о лишении родительских прав решает и вопрос о
взыскании алиментов на ребенка независимо от того, предъявлен ли такой
иск, следовательно и в указанном выше случае должно действовать общее
правило подсудности, установленное статьей 28 ГПК РФ, – предъявление
иска по месту жительства ответчика.
По данному вопросу правильной является позиция Владимирского и
Ростовского областных судов, как наиболее согласующаяся с
положениями статей 28, 29 ГПК РФ, а также отвечающая правам и
интересам ребенка, включающим в себя и право быть заслушанным в ходе
любого судебного разбирательства (статья 57 СК РФ)Подготовка дела к судебному разбирательству
Участие органов опеки и попечительства в рассмотрении дел
В соответствии со статьей 4 Конвенции о правах ребенка на
государство и органы опеки и попечительства возложены обязанности
принимать все меры для защиты прав ребенка. Данной норме
корреспондирует пункт 1 статьи 78 СК РФ, согласно которому при
рассмотрении судом споров, связанных с воспитанием детей, к участию в
деле независимо от того, кем предъявлен иск в защиту интересов ребенка,
должен быть привлечен орган опеки и попечительства. Статьи 70, 72 и 73
СК РФ предписывают обязательное участие прокурора, а также органа
опеки и попечительства в рассмотрении дел о лишении родительских прав,
о восстановлении в родительских правах, об ограничении родительских
прав.
Закон предусматривает участие органа опеки и попечительства в
рассмотрении споров, связанных с воспитанием детей, как в качестве
стороны по делу (истца), так и в качестве государственного органа,
компетентного дать заключение по существу спора (в соответствии с
пунктом 1 статьи 34 ГК РФ, частью 1 статьи 6 Федерального закона
от 24 апреля 2008 г. № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве» с 1 января 2008
года органами опеки и попечительства являются органы исполнительной
власти субъекта Российской Федерации).
Участвуя в рассмотрении судом спора, связанного с воспитанием
детей, орган опеки и попечительства обязан согласно пункту 2 статьи 78
СК РФ провести обследование условий жизни ребенка и лица (лиц),
претендующего на его воспитание, а также представить суду акт
обследования и основанное на нем заключение по существу спора, 11
подлежащее оценке в совокупности со всеми собранными по делу
доказательствами.
Имели место также случаи, когда в заключениях органов опеки и
попечительства вывод по существу спора не делался, а оставлялся на
усмотрение суда (это выявлено, в частности, при рассмотрении ряда дел
Таганрогским городским судом Ростовской области).
Рассмотрение судами дел
об определении места жительства детей
при раздельном проживании родителей
В соответствии с пунктом 1 статьи 9 Конвенции о правах ребенка
государства-участники обеспечивают, чтобы ребенок не разлучался со
своими родителями вопреки их желанию, за исключением случаев, когда
компетентные органы, согласно судебному решению, определяют в
соответствии с применимым законом и процедурами, что такое разлучение
необходимо в наилучших интересах ребенка. Такое определение может
оказаться необходимым в том или ином конкретном случае, например 16
когда родители жестоко обращаются с ребенком или не заботятся о нем
или когда родители проживают раздельно и необходимо принять решение
относительно места проживания ребенка.
Согласно пункту 3 статьи 65 СК РФ при раздельном проживании
родителей место жительства несовершеннолетних детей определяется
соглашением родителей. При отсутствии такого соглашения спор между
родителями о месте жительства детей может быть разрешен судом по
требованию любого из них.
В силу положений статей 57, 61 и 65 СК РФ при разрешении спора
между родителями о месте жительства несовершеннолетних детей суд
должен исходить из равенства прав и обязанностей отца и матери в
отношении своих детей, а также из интересов несовершеннолетних и
обязательно учитывать мнение ребенка, достигшего возраста десяти лет,
при условии, что это не противоречит его интересам.
В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской
Федерации от 27 мая 1998 г. № 10 с учетом положений пункта 3 статьи 65
СК РФ разъяснено, какие обстоятельства необходимо учитывать при
разрешении спора о месте жительства несовершеннолетнего ребенка.
К таким обстоятельствам относятся: привязанность ребенка к каждому из
родителей, братьям и сестрам; возраст ребенка; нравственные и иные
личные качества родителей; отношения, существующие между каждым из
родителей и ребенком; возможность создания ребенку условий для
воспитания и развития (с учетом рода деятельности, режима работы
родителей, их материального и семейного положения, состояния здоровья
родителей); другие обстоятельства, характеризующие обстановку, которая
сложилась в месте проживания каждого из родителей. При этом в
постановлении Пленума особо подчеркнуто, что само по себе
преимущество в материально-бытовом положении одного из родителей не
может являться безусловным основанием для удовлетворения требования
этого родителя об определении места жительства ребенка с ним.
Судебная практика рассмотрения данных споров свидетельствует о
том, что в большинстве случаев место жительства детей определяется с их
матерью. Между тем ряд судов отметили, что в последние годы возрастает
число случаев, когда место жительства ребенка определяется с его отцом.
На такую тенденцию, в частности, указали Верховный Суд Республики
Коми, Пермский краевой суд, Волгоградский и Ярославский областные
суды.
При определении места жительства ребенка суды в основном
правильно применяли пункт 3 статьи 65 СК РФ, учитывая обстоятельства,
указанные в данной норме, а также иные обстоятельства, влияющие на
правильное разрешение этих споров, такие как: проявление одним из
родителей большей заботы и внимания к ребенку; социальное поведение
родителей; морально-психологическую обстановку, которая сложилась в 17
месте проживания каждого из родителей; привлечение родителей ребенка
к административной или уголовной ответственности; наличие судимости;
состояние на учете в психоневрологическом, наркологическом
диспансерах; климатические условия жизни ребенка, проживающего с
родителем, при проживании родителей в разных климатических поясах;
возможность своевременного получения медицинской помощи; наличие
или отсутствие у родителей другой семьи; привычный круг общения
ребенка (друзья, воспитатели, учителя); привязанность ребенка не только к
родителям, братьям и сестрам, но и к дедушкам, бабушкам, проживающим
с ними одной семьей, приближенность места жительства родственников
(бабушек, дедушек, братьев, сестер и т.д.), которые реально могут помочь
родителю, с которым остается проживать ребенок, в его воспитании;
удобство расположения образовательных учреждений, спортивных клубов
и учреждений дополнительного образования, которые посещает ребенок, и
возможность создания каждым из родителей условий для посещения таких
дополнительных занятий; цель предъявления иска (например, по одному из
дел, рассмотренных районным судом Челябинской области, было
установлено, что доводы истца об определении места жительства сына с
ним были связаны с получением пенсии на сына-инвалида).
В целях всестороннего исследования всех обстоятельств дела судами
запрашивались, в частности, характеристики на родителей из ИЦ
(информационный центр) УВД, наркологических и психоневрологических
диспансеров, вытрезвителей, от участковых инспекторов.
В случаях, когда установление тех или иных обстоятельств
требовало специальных знаний, судами назначались экспертизы для
диагностики внутрисемейных отношений и взаимоотношений ребенка с
каждым из родителей; выявления психологических особенностей каждого
из родителей и ребенка; для психологического анализа ситуации в целом
(семейного конфликта); определения наличия или отсутствия
психологического влияния на ребенка со стороны одного из родителей. В
этих целях судами, в частности, назначались судебно-психологические,
судебно-психиатрические, а также комплексные судебные экспертизы
(психолого-психиатрические, психолого-педагогические, психолого-
валеологические, социально-психологические).
Кроме того, при рассмотрении дел данной категории к участию в
деле в качестве специалистов привлекались: инспекторы по делам
несовершеннолетних; специалисты органов управления образованием;
специалисты по охране прав детства; педагоги (классные руководители);
педагоги-психологи; социальные педагоги; врачи-психологи диагносты;
психиатры и врачи иных специальностей.
Обобщение судебной практики позволяет сделать вывод о том, что,
как правило, бóльшая материальная обеспеченность того или иного
родителя, занимаемая им должность, социальное положение в обществе не являлись определяющими факторами, исходя их которых суды решали
вопрос о месте жительства ребенка. Решения принимались судами с
учетом всех юридически значимых обстоятельств и в первую очередь
исходя из интересов детей.
Более того, имели место случаи, когда один из родителей
обосновывал свои требования только более высоким уровнем
материальной обеспеченности, а суд, отказывая ему в иске, в решении
указывал, что это обстоятельство не является определяющим при
разрешении спора данной категории.
Например, при рассмотрении Кежемским районным судом
Красноярского края дела по иску И. к И. об определении места жительства
несовершеннолетних детей ответчик (отец детей) указывал, что занимает
руководящую должность, размер его дохода позволяет создать более
комфортные материально-бытовые условия проживания детей, чем у
матери детей, которая проживает в неблагоустроенной квартире, получает
пособие по уходу за ребенком, не имея иного дохода. Удовлетворяя
требования истца, Кежемский районный суд указал в решении, что
преимущество в материально-бытовом положении одного из родителей не
является безусловным основанием для отказа в удовлетворении
требований другого родителя при наличии иных равных условий. При
вынесении решения суд исходил из интересов детей, а именно, из их
привязанности к матери в силу малолетнего возраста, создания матерью
условий для воспитания и содержания детей, факта постоянного
проживания детей с матерью с рождения, положительных характеристик
истца. При этом суд указал в мотивировочной части решения на то, что
стороны имеют равные права и несут равные обязанности в отношении
своих детей, в связи с чем ответчик вправе предоставлять детям
материальное содержание помимо выплаты алиментов на их содержание.
Между тем выявлены единичные случаи, когда место жительства
ребенка суд определял с тем из родителей, который был более материально
обеспечен, не учитывая при этом иные обстоятельства, в том числе и
интересы ребенка.
Так, по делу по иску Д. (отца ребенка) к А. (матери ребенка)
Нефтекамский городской суд определил место жительства ребенка с
отцом, указав, что А. не имеет собственного жилья, квартира, в которой
она проживает с ребенком, находится во временном ее пользовании. При
этом суд учел, что в новой семье истца проживают мальчики примерно
одинакового возраста с его сыном, а мать мальчиков – нынешняя жена
истца – также считает целесообразным проживание сына истца в их семье.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда
Республики Башкортостан названное решение суда отменено, по делу
принято новое решение, место жительства несовершеннолетнего
определено с матерью. Кассационная инстанция указала, что 19
установленные судом обстоятельства в виде наличия у отца большей
материальной обеспеченности не могут служить основанием для
определения места жительства несовершеннолетнего с отцом. Ребенок
постоянно проживает с матерью, ответчик не препятствует общению сына
с новой семьей истца. По результатам психологического заключения
авторитетом для ребенка является мать, а с отцом нравится гулять, каких-
либо исключительных обстоятельств, при которых ребенок должен быть
разлучен с матерью, не имеется. Оснований для изменения места
жительства ребенка, его сложившегося жизненного уклада и нарушения
ставшего для него привычным образа жизни судебная коллегия не
усмотрела.
Еще пример. Решением Ленинского районного суда г. Ставрополя
были удовлетворены исковые требования К. (отца детей) к К. (матери
детей): место жительства несовершеннолетнего сына определено с отцом.
При этом суд фактически исходил из того, что у отца имеется в
собственности жилой дом в г. Ставрополе, а мать ребенка проживает у
родственников в Красногвардейском районе, то есть материальные и
бытовые условия у отца ребенка значительно лучше. Кассационная
инстанция отменила указанное решение, постановив новое решение об
отказе в иске. Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского
краевого суда приняла во внимание заключение судебной психолого-
психиатрической экспертизы о том, что отношения между матерью,
дочерью и сыном теплые, доверительные, дружественные, сын больше
привязан к матери и сестре, самостоятельно высказывает желание жить с
ними. Таким образом, с учетом требований пункта 3 статьи 65 СК РФ
судебная коллегия пришла к выводу о том, что решение суда первой
инстанции принято без учета интересов ребенка.
В ряде случаев суды при вынесении решений по данной категории
дел ограничиваются лишь общими фразами о том, что при определении
места жительства ребенка учитываются его отношения с родителями,
материальное положение родителей и иные обстоятельства, однако
обстоятельства, в связи с которыми место жительства ребенка
определяется с одним из родителей, в решении не конкретизируются. Как
правило, это имеет место тогда, когда требование об определении места
жительства ребенка заявляется совместно с требованием о расторжении
брака, и при условии признания ответчиком иска. Однако представляется,
что и в данном случае решение суда в части определения места жительства
ребенка должно быть мотивировано, т.е. указано, почему отдается
предпочтение одному из родителей, соответствует ли это интересам
ребенка (статья 24 СК РФ).
Выяснение мнения ребенка. Согласно статье 12 Конвенции о правах
ребенка ребенку, способному сформулировать свои собственные взгляды,
должно быть обеспечено право свободно выражать эти взгляды по всемвопросам, затрагивающим ребенка, причем взглядам ребенка уделяется
должное внимание в соответствии с возрастом и зрелостью ребенка. С этой
целью ребенку, в частности, предоставляется возможность быть
заслушанным в ходе любого судебного или административного
разбирательства, затрагивающего ребенка, либо непосредственно, либо
через представителя или соответствующий орган в порядке,
предусмотренном процессуальными нормами национального
законодательства.
Статьей 57 СК РФ предусмотрено, что ребенок вправе выражать свое
мнение при решении в семье любого вопроса, затрагивающего его
интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или
административного разбирательства. Учет мнения ребенка, достигшего
возраста десяти лет, обязателен, за исключением случаев, когда это
противоречит его интересам. В случаях, предусмотренных Семейным
кодексом РФ (статьи 59, 72, 132, 134, 136, 143, 145), органы опеки и
попечительства или суд могут принять решение только с согласия ребенка,
достигшего возраста десяти лет.
Обобщение судебной практики показало, что названные требования
международного и российского законодательства при рассмотрении дел об
определении места жительства ребенка при раздельном проживании
родителей судами в большинстве случаев исполняются.
При этом мнение ребенка о том, с кем из родителей он желает
проживать, выявляется, как правило, органами опеки и попечительства,
составляющими акты обследования жилищно-бытовых условий и
соответствующие заключения. Кроме того, мнение ребенка выявлялось
также педагогами или воспитателями детских учреждений по месту учебы
или нахождения ребенка, социальными педагогами школы, инспекторами
по делам несовершеннолетних, в ходе проведения амбулаторной
комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы либо
диагностического обследования в центрах психолого-медико-социального
сопровождения, диагностики и консультирования детей и подростков.
Несовершеннолетние дети, достигшие возраста десяти лет,
опрашивались также непосредственно судом в судебном заседании. Такой
опрос производился в присутствии социального педагога либо классного
руководителя, эксперта-психолога.
Между тем следует обратить внимание, что в протоколах судебных
заседаний не всегда содержится информация о том, в присутствии каких
лиц производился такой опрос. Так, в частности, Верховный Суд
Республики Коми в справке по материалам обобщения судебной практики
отметил, что в протоколах судебных заседаний судами не всегда
отражаются сведения о присутствии педагога при опросе, а данные о том,
удаляются ли из зала судебного заседания при опросе ребенка
заинтересованные лица, в протоколах и вовсе содержатся редкоВ ходе изучения судебной практики выявлены случаи, когда суд в
нарушение действующего российского и международного
законодательства выносил решение, не выясняя мнение ребенка,
достигшего возраста десяти лет, о том, с кем из родителей он хочет
проживать.
Так, например, Юсьвинским районным судом Пермского края было
вынесено решение об определении места жительства 12-летнего ребенка,
при этом его мнение по данному вопросу не выяснялось ни органом опеки
и попечительства, ни судом, решение суда не мотивировано.
Кроме того, обобщение судебной практики показало, что суды, как
правило, не выясняют мнение детей тогда, когда в суде родители
заключают мировое соглашение о месте проживания ребенка. Тем самым
не выполняются требования статьи 57 СК РФ.
Например, определением судьи Центрального районного суда
г. Новосибирска по делу по иску П. к П. было утверждено мировое
соглашение между родителями несовершеннолетних детей, которым место
жительства тринадцатилетней дочери определено с матерью, а место
жительства семилетнего сына – с отцом. При этом мнение
несовершеннолетней девочки по данному вопросу судом не выяснялось.
Аналогичные случаи, имели место в частности, в районных
(городских) судах Оренбургской, Волгоградской, Нижегородской
областей.
Обобщение судебной практики также показало, что в некоторых
случаях, когда мнение ребенка, достигшего возраста десяти лет,
выявлялось органом опеки и попечительства и на данное обстоятельство
имелось указание в заключении данного органа, в материалах дела в то
же время отсутствовали сведения о том, кем конкретно из
представителей органа опеки и попечительства, когда и при каких
обстоятельствах это мнение ребенка было выяснено.
Такая ситуация, например, имела место при разрешении спора
Гурьевским районным судом Калининградской области по иску К. (отца
ребенка) к К. (матери ребенка) об определении места жительства
несовершеннолетнего 1996 года рождения. Судом было принято решение
об удовлетворении иска и определении места жительства
несовершеннолетнего ребенка вместе с отцом с учетом признания иска
ответчиком и заключения органа опеки и попечительства, согласно
которому исходя из результатов обследования жилищных условий сторон,
а также мнения самого несовершеннолетнего, изъявившего желание
проживать с отцом, определение места жительства ребенка с отцом будет
соответствовать его интересам. Вместе с тем согласно справке
Калининградского областного суда по материалам обобщения судебной
практики ни из актов обследования условий жизни, ни из актов посещения
ребенка не следует, что представителем органа опеки и попечительствавыяснялось мнение ребенка. Каких-либо пояснений по данным
обстоятельствам в протоколе судебного заседания также не содержится, в
связи с чем, как указал Калининградский областной суд, обоснованность
заключения органа опеки и попечительства со ссылкой на мнение ребенка,
по существу, ничем не подтверждена. Таким образом, есть основания
полагать, что имело место нарушение требований статьи 57 СК РФ.
При учете мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет, судами
выяснялось, не является ли мнение ребенка следствием воздействия на
него одного из родителей или других заинтересованных лиц, осознает ли
ребенок свои собственные интересы при выражении этого мнения и как он
его обосновывает. С учетом установленных обстоятельств мнение ребенка
не всегда являлось определяющим при принятии решения суда.
Так, Новочеркасским городским судом Ростовской области при
рассмотрении спора об определении места жительства ребенка было
выяснено мнение несовершеннолетней 1998 года рождения (11 лет),
которая пояснила, что она хотела бы проживать с матерью. Между тем
место жительства несовершеннолетней судом определено с отцом.
Исследовав обстоятельства дела, суд пришел к выводу о том, что мнение
несовершеннолетней противоречит ее интересам, так как желание
проживать с матерью обусловлено отсутствием контроля за ней со
стороны матери, поскольку предоставленная матерью свобода в поведении
дочери фактически граничит с полной безнадзорностью ребенка, что
может в дальнейшем привести к ее асоциальному поведению, случаи
которого уже имели место: во время проживания с матерью установлены
факты краж сотовых телефонов, совершенных несовершеннолетней в
школе. Суд также установил, что матерью не созданы надлежащие условия
для проживания ребенка: девочка не имеет спального места, у нее нет
места приготовления уроков. Вынося указанное решение, суд также
принял во внимание подростковый возраст девочки и посчитал крайне
важным, чтобы несовершеннолетняя получала заботу и должный контроль,
который ей не может обеспечить мать в силу своей занятости на работе и
сложившейся в семье ситуации.
Анализ судебной практики и материалов по ее обобщению
показывает, что мнение ребенка по спорам, связанным с воспитанием
детей, выясняется судами во многих случаях опосредованно, то есть через
заключение органа опеки и попечительства, что не согласуется с нормами
статьи 12 Конвенции о правах ребенка и статьи 57 СК РФ о праве ребенка
выражать свое мнение при решении любого вопроса, затрагивающего его
интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного
разбирательства.
Кроме того, опосредованное выяснение мнения ребенка нарушает
требование статьи 67 ГПК РФ о непосредственном исследовании судом 23
имеющихся в деле доказательств (в частности, сведений о фактах,
полученных из объяснений сторон).
Полагаем необходимым обратить внимание судов также на
следующие обстоятельства.
Исходя из приведенных выше положений норм международного
права и статьи 57 СК РФ в пункте 20 постановления Пленума Верховного
Суда Российской Федерации от 27 мая 1998 г. № 10 «О применении
судами законодательства при разрешении споров, связанных с
воспитанием детей» разъясняется, что если при разрешении спора,
связанного с воспитанием ребенка, судом будет признано необходимым
опросить ребенка в судебном заседании в целях выяснения его мнения по
рассматриваемому вопросу, то следует предварительно выяснить мнение
органа опеки и попечительства о том, не окажет ли неблагоприятного
воздействия на ребенка его присутствие в суде.
Заметим, что в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 20 апреля 2006 г. № 8 «О применении судами
законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении)
детей» правовая позиция Верховного Суда Российской Федерации по
вопросу о вызове и опросе в судебном заседании ребенка изложена иначе.
В ней с учетом положений Конвенции о правах ребенка и статьи 57 СК РФ
по-другому расставлены акценты в отношении обстоятельств, которыми
суду следует руководствоваться при решении данного вопроса. Прежде
всего судье следует исходить из права ребенка быть заслушанным в ходе
любого судебного разбирательства, затрагивающего его интересы. И лишь
затем, и только при наличии оснований полагать, что присутствие ребенка
в суде может оказать на него неблагоприятное воздействие, судья выясняет
по этому поводу мнение органа опеки и попечительства.
На наш взгляд, аналогичным образом следует решать вопрос о
необходимости вызова ребенка в судебное заседание при рассмотрении
судами всех споров, связанных с воспитанием детей.
Резолютивная часть решения суда. Обобщение судебной практики
показало, что в тех случаях, когда ребенок на время рассмотрения дела
проживал с одним из родителей, а решением суда его место жительства
определено с другим родителем, суды, как правило, в резолютивной части
решения не указывали на обязанность родителя, с которым ребенок
проживает, передать его другому родителю.
В основном такая обязанность возлагалась, если одновременно с
требованием об определении места жительства заявлялось и требование о
передаче ребенка.
Анализ судебной практики показал, что у судов отсутствует
единообразие в том, что конкретно должно быть указано по данному
вопросу в резолютивной части решения. Так, в частности, в тех случаях,
когда такое требование заявлялось, суды, как правило, обязывалиродителя, с которым ребенок проживал на время разрешения спора,
передать ребенка на воспитание другому родителю, с которым определено
место жительства ребенка. Между тем встречались и иные формулировки,
в частности «обязать родителя передать ребенка другому родителю»;
«обязать родителя вернуть ребенка другому родителю».
При этом ряд судов полагают, что если требование о передаче
ребенка не заявляется, то суд не вправе выйти за пределы исковых
требований и решить этот вопрос по своей инициативе. Такой позиции, в
частности, придерживается Красногорский районный суд г. Каменска-
Уральского Свердловской области и обосновывает ее тем, что суд при
вынесении решения должен руководствоваться требованиями части 3
статьи 196 ГПК РФ, устанавливающей принятие судом решения по
заявленным истцом требованиям. Данная норма предусматривает
возможность суда выйти за пределы заявленных требований в случаях,
предусмотренных федеральным законом, однако применительно к
определению места жительства ребенка, как полагает Красногорский
районный суд г. Каменска-Уральского, суд не вправе выходить за пределы
заявленных требований, поскольку такой случай не предусмотрен
федеральным законом.
Аналогичное мнение по указанному вопросу высказано и рядом
других судов Свердловской области.
Некоторые суды (в частности, Псковский, Архангельский,
Пензенский и Брянский областные суды) полагают, что в указанной
ситуации в резолютивной части решения суда следует указывать на
обязанность родителя, с которым ребенок фактически проживает, передать
его другому родителю на воспитание (Псковский областной суд считает,
что надо указывать «передать ребенка другому родителю»). Это
обосновывается необходимостью исключения всяких сомнений и
неясностей при исполнении судебного решения.
Представляется, что при решении данного вопроса следует
руководствоваться следующим.
Исходя из принципа равенства родительских прав и обязанностей
раздельно проживающие родители в равной мере могут претендовать на
общение с ребенком, на участие в его воспитании (статьи 61, 63 СК РФ).
Определение места жительства ребенка с одним из родителей может
весьма существенно повлиять на объем осуществления родительских прав
тем из родителей, с которым остался проживать ребенок. Следовательно,
поскольку решением суда определяется место жительство ребенка с
учетом, прежде всего того, кто из них имеет возможность создать лучшие
условия для воспитания и развития ребенка то в решении следует
указывать и на обязанность родителя передать ребенка тому родителю, с
которым определено место жительства ребенка.25
Кроме того, указание в резолютивной части решения на обязанность
передачи ребенка другому родителю будет направлено на своевременную
защиту прав несовершеннолетних детей и позволит избежать неясности в
исполнении решения суда, поскольку согласно информации, полученной
из ряда судов, отсутствие такого указания впоследствии приводит к
обращению судебных приставов-исполнителей в суд с заявлениями о
разъяснении судебного решения.
Так, в частности, Верховный Суд Республики Бурятия в справке по
материалам обобщения судебной практики отметил, что отсутствие в
резолютивной части решения Северобайкальского городского суда по делу
по иску Х. к Х. об определении места жительства ребенка указания на
обязанность одного родителя передать ребенка другому родителю
повлекло обращение в суд судебного пристава-исполнителя с заявлением о
разъяснении решения. Суд, разъясняя решение, обязал отца передать
ребенка матери, с которой было определено его место жительства по
решению суда.
Рассмотрение судами дел об осуществлении родительских прав
родителем, проживающим отдельно от ребенка
Основные положения по осуществлению родительских прав
родителем, проживающим отдельно от ребенка, закреплены в статье 66
СК РФ. Согласно пункту 1 статьи 66 СК РФ такой родитель имеет право на
общение с ребенком, участие в его воспитании и решение вопроса
получения ребенком образования.
Проживание ребенка с одним из родителей не лишает другого
родителя права и обязанности участвовать в его воспитании.
Проживающий отдельно от ребенка родитель вправе общаться с ним и
обязан принимать участие в его воспитании, а родитель, с которым
ребенок проживает, не вправе препятствовать в этом другому родителю.
При разрешении споров между родителями о порядке осуществления
родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, суды
руководствуются разъяснениями, содержащимися в пункте 8
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27
мая 1998 г. № 10, согласно которым при определении порядка общения
родителя с ребенком принимаются во внимание возраст ребенка, состояние
его здоровья, привязанность к каждому из родителей и другие
обстоятельства, способные оказать воздействие на физическое и
психическое здоровье ребенка, на его нравственное развитие.
Изучение судебной практики показало, что, помимо названных
обстоятельств, суды также учитывали наличие либо отсутствие условий
для воспитания и развития ребенка согласно акту обследования жилищно-
бытовых условий (наличие спального и игрового мест и т.д.); режим днямалолетнего ребенка; удаленность места жительства истца от места
жительства ребенка; длительность периода времени, в течение которого
ребенок не общался с родителем, и другие обстоятельства.
При разрешении таких споров суды правильно исходили как из
равенства родительских прав обоих родителей, учитывая их пожелания,
так и из интересов ребенка.
При этом с учетом обстоятельств конкретного дела исковые
требования родителя, проживающего отдельно от ребенка, зачастую
удовлетворялись судом частично, и порядок общения с ребенком
определялся иной, чем заявленный родителем. Определение, в частности,
иного по продолжительности времени общения с ребенком было связано
прежде всего с индивидуальными особенностями ребенка, его возрастом,
состоянием здоровья, отсутствием у ребенка опыта общения с
проживающим отдельно родителем, а также с режимом работы родителей.
Так, например, решением Калужского районного суда Калужской
области по делу по иску Л. (отца ребенка) к Л. (матери ребенка) определен
порядок общения истца с сыном в первое и третье воскресенье каждого
месяца с 11-00 часов до 13-00 часов во время прогулок в присутствии
матери, в то время как истец просил определить следующий порядок
общения с сыном: в выходные дни (субботу, воскресенье и праздники) по
шесть часов в день без присутствия матери; одну неделю в году, включая
возможность поездки в отпуск; в день рождения ребенка в течение четырех
часов, а также беспрепятственно общаться с сыном по телефону.
Определяя указанный порядок общения с ребенком, суд учел возраст
ребенка (4 года), состояние его здоровья (ребенок является инвалидом, не
может самостоятельно обслуживать себя в быту, нуждается в
соответствующем питании, приеме медицинских препаратов, в связи с чем
не может находиться без постоянного присмотра матери). Кроме того, суд
учел, что ребенок привязан только к матери, с отцом не общался с момента
своего рождения и не видел его, и в связи с этим пришел к выводу о том,
что оставление малолетнего ребенка с отцом, который ребенку неизвестен,
может причинить ребенку психологическую травму.
В ряде случаев суд, учитывая малый возраст ребенка и то
обстоятельство, что ребенок долгое время не видел истца (отца либо мать),
отвык от него, назначал различный порядок общения на первые месяцы
после вступления решения в законную силу и на последующее время.
Так, например, Советский районный суд г. Владивостока установил
отцу детей А. время для общения с сыновьями: первые три месяца со дня
вступления в законную силу решения – каждую субботу месяца
продолжительностью не более одного часа в любое удобное время для
детей, в дальнейшем – каждую субботу месяца продолжительностью с 10
до 17 часов. При этом суд учел маленький возраст детей, редкое общение 27
отца и детей в последнее время, взаимоотношения между родителями
(избиение отцом матери детей).
В других случаях суд определял лишь порядок общения в первые
месяцы после вступления решения в законную силу и разъяснял истцу, что
после окончания так называемого «адаптационного периода» он вправе
вновь обратиться с иском в суд для определения порядка общения с
ребенком.
Например, Шахтинский городского суда Ростовской области,
принимая во внимание малолетний возраст ребенка, а также то, что в
течение пяти лет отец не общался с сыном и ребенок не помнит отца, счел
возможным частично удовлетворить требования истца М. (истец просил
предоставить ему возможность общаться с ребенком три дня в неделю, а
также проводить с сыном отпуск не менее 4-х недель в году), определив
ему время для общения с ребенком – еженедельно по одному часу в
присутствии психолога в МОУ дополнительного образования детей
«Городской Дом детского творчества» в течение трех месяцев. При этом
суд указал в мотивировочной части решения на то, что после окончания
адаптационного периода истец вправе обратиться в суд с новым иском об
определении порядка общения с ребенком в соответствии с
рекомендациями психолога.
Полагаем, что такие разъяснения суда не основаны на нормах
материального (пункты 1, 2 статьи 66 СК РФ) и процессуального права.
Еще пример. Г. (отец ребенка) просил суд установить следующий
порядок общения с несовершеннолетним сыном: каждый понедельник с 10
до 12 часов по месту жительства матери ребенка до исполнения ребенку
возраста 1 года. В дальнейшем – каждый понедельник с 10 до 16 часов по
месту его жительства.
Дальнереченский районный суд Приморского края определил
порядок общения отца с сыном следующим образом: до достижения
ребенком одного года – 1-е и 3-е воскресенье каждого месяца с 15 до 16
часов по месту жительства ответчика (матери ребенка); по достижении
ребенком возраста 1 года до трех лет – каждое воскресенье с 15 до 17
часов по месту жительства ответчицы; по достижении ребенком возраста
трех лет – каждое воскресенье с 10 до16 часов по месту жительства истца.
Судебная коллегия по гражданским делам Приморского краевого
суда отменила решение суда и направила дело на новое рассмотрение,
указав, что по смыслу статьи 66 СК РФ порядок общения с ребенком
устанавливается судом с учетом возраста ребенка на день разрешения
спора, состояния его здоровья, режима дня и других значимых
обстоятельств. Определение порядка общения на будущее невозможно,
поскольку суд не может предопределить, каким будет состояние здоровья
ребенка по достижении им годовалого, трехлетнего возраста, как будут
изменяться его отношения с родителем, не изменятся ли жилищные 28
условия родителя и будут ли созданы отцом условия для общения с сыном
по своему месту жительства.
Полагаем позицию Приморского краевого суда ошибочной. Порядок
общения родителя с ребенком определяется судом исходя из положений
пунктов 1 и 2 статьи 66 СК РФ именно на будущее время. Временной
период – до совершеннолетия ребенка, если в исковом заявлении не
указано иное. Порядок общения с ребенком при необходимости может
быть изменен судом по требованию любого родителя, а по достижении
ребенком возраста четырнадцати лет – по требованию и самого ребенка
(пункт 2 статьи 56 СК РФ).
Как показало обобщение судебной практики, определяя порядок
общения с ребенком родителя, проживающего отдельно от ребенка, суды
лишь в отдельных случаях определяли возможность такого общения в
присутствии другого родителя и по месту жительства ребенка, – когда это
диктовалось интересами ребенка. Вместе с тем имели место и случаи,
когда суд без достаточных оснований определял место общения родителя с
ребенком только по месту жительства ребенка.
Так, судебной коллегией по гражданским делам Калининградского
областного суда было частично изменено решение Светловского
городского суда: из решения суда исключено указание о том, что общение
отца З. с дочерью должно происходить по адресу проживания ребенка,
поскольку, как пришел к выводу суд кассационной инстанции,
ограничение возможности общения отца с дочерью только по месту ее
жительства не соответствует как интересам ребенка, так и интересам отца,
так как его участие в воспитании предполагает не только общение с
ребенком в жилом помещении, но и возможность совместных прогулок,
посещения кинотеатров, культурно-массовых мероприятий, с тем чтобы
отец мог в полной мере осуществлять свои родительские права и
выполнять обязанности по обеспечению духовного и нравственного
развития ребенка. При этом суд кассационной инстанции исходил из
положений статьи 66 СК РФ и того, что с учетом представленных
доказательств оснований считать, что общение дочери с отцом вне места
ее проживания причинит вред ребенку, не имеется. Истец характеризуется
только с положительной стороны, данных о том, что исходя из его
личных, нравственных качеств, общение с дочерью не будет
соответствовать интересам ребенка, судом не установлено. Доводы же
ответчика (матери ребенка) о том, что истец должен общаться с дочерью
два раза в месяц в течение двух часов и только по месту жительства
ответчицы и в ее присутствии, судебная коллегия признала
несостоятельными, поскольку указанное время не может быть признано
достаточным для участия истца в воспитании ребенка.
В соответствии с пунктом 1 статьи 65 СК РФ родительские права не
могут осуществляться в противоречии с интересами детей.Между тем имели место случаи, когда суд в нарушение названной
нормы закона устанавливал график общения родителя с ребенком вопреки
интересам ребенка и заключению органа опеки и попечительства, при
выборе порядка общения не исследовал обстоятельства, имеющие
существенное значение для правильного разрешения дела.
Например, решением Братского городского суда был определен
порядок общения отца С. с несовершеннолетней дочерью: каждый вторник
месяца с 18.00 до 20.00 часов, каждую субботу месяца с 12.00 до 20.00
часов. Отменяя данное решение суда, судебная коллегия по гражданским
делам Иркутского областного суда, указала, что, установив такой график
общения ребенка с отцом, суд не учел мнение органа опеки и
попечительства, не принял во внимание, что встречи с 18.00 до 20.00
часов по вторникам не отвечают интересам несовершеннолетнего ребенка
исходя из привычного для него времени подъема утром, времени
подготовки ко сну вечером в будние дни. Кроме того, суд оставил без
внимания и оценки вопрос о соответствии интересам несовершеннолетнего
ребенка, не общавшегося длительное время с отцом, предложенный
истцом и установленный судом способ общения – в квартире гражданской
жены истца, не выяснил, кому и на каком праве принадлежит данная
квартира, а также согласны ли проживающие в ней лица с нахождением в
ней истца и ребенка в установленные дни. Суд также не выяснил, имеются
ли у ребенка противопоказания для дополнительной эмоциональной
нагрузки в виде встреч по вечерам в будние дни в связи с установленным
диагнозом (эпилепсия, идеопатическая ремиссия), не будет ли общение в
указанное время отражаться на состоянии здоровья и эмоциональном
благополучии ребенка. Суд, не располагая доказательствами по этому
поводу, не предложил представить такие доказательства, в том числе
заключение судебно-медицинской экспертизы.
Имели место также случаи, когда суды, разрешая споры об
определении порядка осуществления родительских прав родителем,
проживающим отдельно от ребенка, необоснованно не учитывали мнение
несовершеннолетнего ребенка, достигшего возраста десяти лет, о порядке
его общения с отдельно проживающим от него родителем.
Например, Первомайский районный суд г. Владивостока, определяя
порядок общения Х. (отца ребенка) с сыном по месту жительства отца, не
опросил в судебном заседании несовершеннолетнего, достигшего возраста
десяти лет, и в нарушение статьи 57 СК РФ не учел его мнение о
нежелании встречаться с отцом по месту жительства последнего. Вместе с
тем из акта обследования жилищно-бытовых и других сторон жизни семьи
несовершеннолетнего, составленного специалистом органа опеки и
попечительства, следовало, что мальчик желает встречаться с отцом, но по
месту жительства бабушки по линии отца, а не по месту проживания новой
семьи отца. При таких обстоятельствах суду следовало с учетом 30
требований статьи 57 СК РФ исходя из интересов несовершеннолетнего
определить иной порядок общения ребенка с отцом, чем тот, что был
заявлен в иске.
Обобщение судебной практики по делам названной категории
свидетельствует о том, что суды отказывали в удовлетворении иска об
определении порядка участия родителя в воспитании ребенка в тех
случаях, когда приходили к выводу, что общение ребенка с отдельно
проживающим от него родителем не отвечает интересам ребенка и может
нанести ему вред.
Однако имели место и случаи необоснованного отказа в
удовлетворении требования родителя, проживающего отдельно от ребенка,
об определении порядка осуществления им родительских прав.
Например, отменяя решение Дзержинского районного суда
г. Волгограда по делу по иску Т. (отца детей) к Т. (матери детей) в части
оставления без удовлетворения исковых требований отца
несовершеннолетних детей об определении порядка общения с ними и
направляя дело в указанной части на новое рассмотрение, судебная
коллегия по гражданским делам Волгоградского областного суда указала,
что отказывая в иске, суд первой инстанции сослался на состояние
здоровья детей. Между тем суд не дал оценку заключению ГУЗ
«Волгоградская областная детская клиническая психиатрическая
больница» о том, что состояние психического здоровья детей не является
препятствием для общения отца с детьми. Из материалов дела следовало,
что истец характеризуется положительно, достаточных доказательств того,
что общение отца с детьми причинит вред их физическому и психическому
здоровью, их нравственному развитию, не имеется. Кроме того,
представитель органа опеки и попечительства дал заключение об
обоснованности требований истца об определении порядка его общения с
детьми. Данные обстоятельства судом оставлены без внимания и оценки.
Резолютивная часть решения. Изучение и обобщение судебной
практики показало, что в резолютивной части решений по делам по
спорам об определении порядка осуществления родительских прав
родителем, проживающим отдельно от ребенка, указывается определенный
судом порядок общения (время, место, периодичность общения и т.п.
обстоятельства).
В отдельных случаях в резолютивной части решения, помимо
указания на порядок общения родителя с ребенком, суды указывали также
и на возможность осуществления отдельно проживающим родителем иных
родительских прав, если требование об этом было заявлено суду.
Так, в частности, в резолютивной части решений судами
указывалось на право отдельно проживающего родителя участвовать в
воспитании ребенка и решать вопросы, связанные с получением
образования; на право получения информации о состоянии здоровья ребенка, режиме сна и питания, возникающих потребностях,
местонахождении ребенка, местонахождении детских учреждений,
которые ребенок посещает; на право посещения стационарного лечебного
учреждения, в случаях нахождения там ребенка, а также на право
предлагать учреждения здравоохранения для лечения ребенка; на право
телефонного общения или общения по Интернету.
Кроме того, в резолютивной части решения (либо в утвержденном
судом мировом соглашении) в ряде случаев (если об этом заявлялось
одной из сторон) указывалось также и на обязанности родителей:
корректно относиться друг к другу, с тем чтобы не подрывать
авторитет друг друга в глазах ребенка; совместно решать вопросы,
касающиеся обучения и воспитания ребенка (суды Ростовской области);
совместно решать вопросы участия ребенка в спортивных
соревнованиях и турнирах и подготовки к ним; способствовать
нравственному развитию ребенка, не посещать вместе с ним сеансы, на
которых демонстрируют фильмы, содержащие сцены жестокости и
насилия, а также иные мероприятия, которые могут отрицательно повлиять
на психическое здоровье ребенка (со стороны отца); не препятствовать
общению отца с сыном по его желанию посредством переписки, по
телефону и через Интернет (со стороны матери); не формировать у ребенка
негативного мнения друг о друге (суды Республики Татарстан);
нести расходы на посещение ребенком спортивных и
образовательных учреждений в равных долях с учетом возраста и в
интересах ребенка (Энгельсский районный суд Саратовской области) и др.
Такая практика является правильной и заслуживающей внимания
судов тех регионов, где она отсутствует.
Законодательное регламентирование осуществления родительских
прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, нашло отражение в
статье 66 СК РФ, предусматривающей, что родитель, проживающий
отдельно от ребенка, имеет права на общение с ним, участие в его
воспитании и решении вопросов получения им образования. Из указанной
статьи следует, что она не содержит исчерпывающий перечень указанных
прав. Следовательно, разрешая спор о порядке осуществления
родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, суду,
исходя из интересов ребенка, а также учетом конкретных обстоятельств
каждого дела необходимо исходить из наличия всего спектра родительских
прав данного родителя, не ограничиваться только определением порядка
общения родителя с ребенком, а, руководствуясь частью 2 статьи 56 ГПК
РФ, поставить на обсуждение сторон вопросы, касающиеся реализации
отдельно проживающим родителем и других родительских прав, разъяснив
ему возможность уточнения исковых требований, если иск подан этим
родителем. 32
Предупреждение о неисполнении решения суда. В пункте 8
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27
мая 1998 г. № 10 разъяснено, что, определив порядок участия отдельно
проживающего родителя в воспитании ребенка, суд предупреждает
другого родителя о возможных последствиях неисполнения решения суда,
которые определены пунктом 3 статьи 66 СК РФ.
Практика судов по данному вопросу неоднозначна.
Так, о последствиях неисполнения судебного акта судами
указывалось в определении об утверждении мирового соглашения,
заключенного между родителями, в том числе и о возможности
принудительного исполнения; в мотивировочной и (или) резолютивной
частях решения суда, которыми установлен порядок общения отдельно
проживающего родителя с ребенком. Кроме того, некоторые суды такое
предупреждение осуществляли в судебном заседании с занесением в
протокол судебного заседания, при этом подписка у лиц не отбиралась.
Также выявлены случаи, когда о последствиях неисполнения судебного
акта указывалось судом кассационной инстанции при вынесении
определения об оставлении решения суда первой инстанции без изменения
либо при его изменении (Свердловский областной суд).
Вместе с тем имели место и случаи, когда суды вообще не
предупреждали другого родителя о последствиях невыполнения решения
суда.
Такие факты, в частности, выявлены при рассмотрении ряда дел в
судах Чувашской Республики; в судах Республик Хакасия, Карелия, Коми
и Татарстан; в судах Ставропольского и Пермского краев; в судах
Архангельской, Рязанской, Волгоградской, Вологодской, Воронежской,
Кемеровской, Ленинградской, Иркутской, Магаданской, Мурманской,
Новосибирской, Омской, Оренбургской, Ростовской, Тверской, Тюменской
и Челябинской областей; в судах Ненецкого автономного округа.
Согласно справке по материалам обобщения судебной практики
Верховного Суда Республики Марий Эл родитель, проживающий отдельно
от ребенка, также не предупреждался о возможных последствиях
неисполнения решения суда о порядке осуществления этим родителем
родительских прав. При этом, по мнению этого суда, такое
предупреждение не является обязательным, поскольку носит
воспитательный характер; исполнение решения суда может быть
произведено принудительно в порядке исполнительного производства; при
невыполнении решения суда к виновному родителю применяются меры,
предусмотренные гражданским процессуальным законодательством.
Согласно же позиции Калининградского областного суда указание на
предупреждение другого родителя о возможных последствиях
невыполнения решения суда о порядке осуществления родительских прав
родителем, проживающим отдельно от ребенка, предусмотренных пунктом3 статьи 66 СК РФ, должно содержаться в решении суда. При этом такое
указание должно содержаться как в мотивировочной, так и в резолютивной
частях решения суда, в связи с чем, по мнению названного суда, не будет
необходимости фиксировать предупреждение в протоколе судебного
заседания, а также получать соответствующую подписку от другого
родителя.
Представляется, что практику тех судов, которые не предупреждают
другого родителя о возможных последствиях невыполнения решения суда
о порядке осуществления родительских прав родителем, проживающим
отдельно от ребенка, а также позицию Верховного Суда Республики
Марий Эл, согласно которой такое предупреждение не является
обязательным, нельзя считать правильной по следующим основаниям.
Действительно, пункт 3 статьи 66 СК РФ не содержит указания об
обязанности суда предупреждать другого родителя о возможных
последствиях неисполнения решения суда о порядке осуществления
родительских прав. Согласно названной норме закона при невыполнении
решения суда к виновному родителю применяются меры,
предусмотренные гражданским процессуальным законодательством. При
злостном невыполнении решения суда по требованию родителя,
проживающего отдельно от ребенка, суд может вынести решение о
передаче ему ребенка, исходя из интересов ребенка и с учетом мнения
ребенка. Поскольку законом предусмотрена ответственность родителя за
невыполнение решения суда о порядке осуществления родительских прав
родителем, проживающим отдельно от ребенка, о которой родители либо
не знают, либо забывают под влиянием сложившихся между ними после
распада семьи неприязненных отношений, в целях исключения случаев
неисполнения решения суда, а следовательно, в конечном счете в
интересах ребенка, права которого затрагиваются этим решением суда,
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 27
мая 1998 г. № 10 (пункт 8) и дал разъяснение судам о том, что, определив
порядок участия отдельно проживающего родителя в воспитании ребенка,
суд предупреждает другого родителя о возможных последствиях
невыполнения решения суда. Полагаем, что игнорирование некоторыми
судами данного разъяснения Пленума Верховного Суда Российской
Федерации недопустимо.
Мировые соглашения. Обобщение судебной практики по делам по
спорам об определении порядка осуществления прав родителем,
проживающим отдельно от ребенка, показало, что судами нередко
применяется практика урегулирования спорных ситуаций путем
предложения сторонам заключить мировое соглашение (статья 150 ГПК
РФ).
Данные действия судов заслуживают положительной оценки,
поскольку они способствуют установлению дружественных отношений 34
между сторонами и, следовательно, отвечают интересам детей и позволяют
разрешить спор, не травмируя психику и здоровье ребенка, проживающего
с одним из родителей.
Как показывает судебная практика, в ходе урегулирования спора
истцы изменяют первоначально заявленный порядок общения с ребенком с
учетом мнения ответчика и интересов ребенка. При этом суд разъясняет
сторонам, что утвержденное судом мировое соглашение не является
неизменным и при изменении жизненной ситуации, возраста ребенка, его
мнения оно может быть изменено.
Вместе с тем следует отметить, что в определениях судов об
утверждении мировых соглашений во многих случаях не приводятся, как
это предусмотрено статьей 225 ГПК РФ, мотивы, по которым суд пришел к
своим выводам, и ссылки на законы, которыми суд руководствовался.
Чаще всего (на что, в частности, указал и Пензенский областной суд в
справке по материалам обобщения судебной практики) такие обоснования
сводятся к следующему: «Мировое соглашение, заключенное сторонами,
не противоречит закону, совершено в интересах обеих сторон, выполнение
сторонами условий мирового соглашения не нарушает интересов иных
лиц».
В ряде случаев мировые соглашения заключаются судом в
отсутствие акта обследования органа опеки и попечительства условий
жизни ребенка и лица, претендующего на его воспитание, а также без
выяснения мнения ребенка, достигшего возраста десяти лет.
Представляется, что такая судебная практика противоречит
действующему законодательству.
В соответствии с частью 2 статьи 39 ГПК РФ суд не принимает отказ
истца от иска, признание иска ответчиком и не утверждает мировое
соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и
законные интересы других лиц.
Поскольку утвержденное судом мировое соглашение по своей
юридической силе приравнивается к решению суда и может исполняться, в
том числе, принудительно, на суд возлагается такая же ответственность за
законность утверждаемого мирового соглашения, как и ответственность за
законность выносимого решения суда по существу спора.
Следовательно, суд, утверждая мировое соглашение по спору,
связанному с воспитанием детей, должен убедиться, что его условия не
противоречат закону и не нарушают права ребенка. Между тем, как
представляется, суд вряд ли может однозначно и всесторонне решить
вопрос о том, не нарушают ли права и законные интересы ребенка условия
мирового соглашения, в отсутствие акта обследования органа опеки и
попечительства условий жизни ребенка и лица (лиц), претендующего на
его воспитание, а также без выяснения мнения самого ребенка, достигшего возраста десяти лет, право на выражение которого закреплено в статье 12
Конвенции о правах ребенка и в статье 57 СК РФ.